История о том, как попытка «устроиться» в армии поудобнее обернулась суровой школой жизни в одной из самых известных учебных частей.
«Вы меня никогда не забудете!»
Эту фразу произнес офицер мобилизационного отдела райвоенкомата по имени Игорь 23 октября 1985 года, обращаясь к нам с другом. Мы, будучи наивными призывниками, решили «подстраховаться» и вручили ему по десятирублевой купюре («червонцу») с просьбой определить нас в хорошую часть. Игорь, улыбаясь, спрятал деньги в карман галифе и пообещал: «Я вас в такое место отправлю, что вы, ребята, меня никогда не забудете!». Его слова оказались пророческими.
Мне только исполнилось 18 лет, а уже на следующий день принесли повестку. Мы с другом Кириллом явились в военкомат, где нас встретили с «пониманием», вероятно, согретые теплом наших взносов. Процедуры прошли стремительно: списки, медкомиссия. Военврач, едва взглянув на мой рост (190 см), вынес вердикт: «артиллерийские части». На мой робкий вопрос о том, что меня за километр будет видно, он лишь отрезал: «Снаряды будете подносить».
Загадочная «команда 20 А»
Нас определили в команду «20 А» с отправкой 25 октября. Среди призывников поползли слухи: «А» — это Афганистан! Однако проходивший мимо офицер развеял панику: «Какой Афган? Учебка на Украине». Мы с другом облегченно переглянулись: «Не зря Игорю бабла дали!». Как же мы ошибались.
25 октября началось наше путешествие: из Баку в Киев, затем на автобусах к Днепру, где нас погрузили на пассажирский корабль. К утру мы высадились в сосновом лесу под моросящим дождем. Так мы прибыли в легендарную 48-ю гвардейскую учебную танковую дивизию, известную как «Остер» или «Десна». Гражданская жизнь осталась позади.
Первые дни в «учебке»
Нас встретил высокомерный младший сержант, но его быстро осадил капитан. Первым делом — помывка, выдача формы и стрижка под ноль. Мне повезло: отец научил наматывать портянки, и форма сидела хорошо. Меня определили во вновь сформированный 1377-й отдельный учебный разведбат, а друга — в артполк. Мы попали в первый набор курсантов этого батальона.
Распорядок был жестким. Первая команда «Рота, подъем!» прозвучала, казалось, через секунду после отбоя. Тоска от осознания двух лет службы сжала желудок. Через месяц-полтора меня накрыло так, что я не сдержал слезы. Это заметил командир отделения — грамотный и принципиальный парень после института. Он не стал издеваться, а дал дельный совет: «Забудь на время о гражданке, живи реальностью». И помог радикально: запретил отдавать мне письма, устроил индивидуальные интенсивные тренировки и загрузил мелкими поручениями так, что некогда было даже грустить. Через неделю тоска ушла, и я был ему благодарен.
Быт, муштра и «газы»
До присяги (30 декабря) нас гоняли по строевой. Требовали обращаться на «вы» даже к сержантам и отдавать честь всем подряд. Отдельным мучением было пришивание погон и шевронов, особенно на шинель. «Руки под хуй заточены?» — дразнили сержанты. Но научились, ведь мамы рядом не было.
Каждое утро и вечер — тщательная укладка формы и заправка кроватей с выверенным по нитке кантиком. Любимым «воспитательным» средством сержантов была команда «Газы!», а в особых случаях — кросс в 3 км в полном общевойсковом защитном комплекте (ОЗК) и противогазе.
Кормили, вопреки стереотипам, отлично: сытно, вкусно и разнообразно. Столовая была огромной, на тысячи человек. Однажды, работая там в наряде, мы с напарником, глядя на женщин с черпаками у гигантских котлов, пошутили: «Слышь, Димыч, мы в аду!».
Полевые выходы: от теории к практике
После присяги и получения автоматов АКС началась настоящая боевая подготовка. Первый полевой выход запомнился на всю жизнь. Нас нагрузили в БМП и долго трясли по песчаным дорогам Черниговщины. Потом — марш-броски по лесу с полной выкладкой, командами «По-пластунски!», «Газы!» и имитацией химической атаки хлорпикрином.
Особенно выматывал марш-бросок на 10 км на выручку «окруженного взвода». К концу дистанции я еле полз, бубня себе под нос «буду-буду-буду», чтобы не сбиться с ритма. Но дополз. А после — долгожданный обед у костра от старшины дяди Коли.
Стрельбы, засады и ночевки в лесу
Были и стрельбы из танковых пулеметов, и ночные упражнения с подсвеченными прицелами. После стрельб из крупнокалиберного КПВТ нам с напарником пришлось тащить эту 52-килограммовую махину 7 км на полигон для чистки. Грелись, толкаясь и засунув руки за пояс, а ночевали в палатках на еловых ветках, иногда даже в противогазах, чтобы не задохнуться от дыма костра.
Отрабатывали захват «языка» и устройство засад. Один раз чуть не случилось ЧП: курсант, решив, что «граната в люк» эффективнее, едва не бросил взрыв-пакет в машину начальника штаба. Тот, ошалев, все же похвалил инициативу, но напомнил, что это учения, а не война.
Итоги закалки
Таких недельных полевых выходов до весны было несколько. К апрелю 1986 года, когда нас погрузили на корабль для отправки в Южную группу войск, мы были уже не теми растерянными «салагами». Прошло всего 5 месяцев, но мы чувствовали себя подготовленными, сильными и уверенными бойцами. Не было ни тоски, ни сожалений о предстоящих полутора годах службы.
Я до сих пор не жалею, что попал именно в «Остер». Эта учебка дала не просто военные навыки, а настоящую школу жизни, выковала характер. Так что спасибо тебе, старший лейтенант Долгов из мобилизационного отдела. Твое обещание, данное с улыбкой поверх двух червонцев, сбылось полностью. Мы тебя действительно никогда не забыли.
Источник
Похожие посты:
- Интересная история: «Жду теперь, что меня уволят с работы…»
- Интересная история: Ты сводишь меня с ума Артур!
- Интересная история типовой канистры (33 фото)